Сообщение о какой-нибудь церкви на руси. Церковь и культура

Первой заботой князя Владимира после крещения Руси было построение церквей и устройство иерархии. На содержание и украшение собора в честь Успения Божией Матери была определена одна десятая часть доходов государства. Поэтому этот храм стал именоваться «Десятинной церковью». Для его постройки и росписи были приглашены мастера из Константинополя.

В соборном храме был устроен придел в память святителя Климента, папы Римского, мученически погибшего в Херсонесе около 101 года, глава которого была привезена князем Владимиром в Киев. Были построены также церкви святителя Василия Великого, имя которого было дано при крещении князю Владимиру, и святого Михаила Архангела, имя которого носил первый киевский митрополит.

Во главе вновь устроенной Русской Церкви стоял вначале митрополит Михаил (†992). В Новгороде первым епископом был Иоаким Корсунянин. Несомненно, что уже во времена князя Владимира были организованы и другие кафедры, например, в Чернигове.

Первосвятитель Руси, святитель Михаил, по одному преданию, был сирийцем или греком, по другим - болгарином. Он прибыл в Киев вероятно еще до походов князя Владимира и крестил его и киевлян. Святой Михаил проявил апостольское рвение о распространении Христовой веры, строил храмы по городам и селам, заботился об искоренении языческих суеверий, основал в Киеве первые школы и много трудился над просвещением вверенной ему паствы. Митрополит Михаил отличался большой кротостью и смирением, привлекая ко Христу любовью. Он много ездил по Киевскому государству, крестя повсюду население. Скончался он в 992 году и, по словам летописи, «мног плачь и рыдание во граде Киеве с его отшествием сотворися». Мощи его находятся в Киево-Печерской Лавре, куда они перенесены из Десятинной Церкви (память 30/13 октября).

Вторым великим святителем и помощником святого Владимира в деле просвещения русского народа был епископ Иоаким Новгородский, основавший в Новгороде училище и боровшийся с язычеством, которое на Севере было значительно сильнее, чем в Киевской Руси.

Князь Владимир решал устроить свое государство на христианских началах. И в своей личной и семейной жизни, и в отношениях со своими подданными он старался осуществлять христианскую заповедь о любви. Он не только ввел в своем государстве милостивое законодательство и отменил смертную казнь, но и организовал общественную поддержку бедным, больным и старым, не существовавшую тогда ни в одном христианском государстве. Всем больным и старикам выдавалась одежда и питание. Если они не могли придти за ней на княжеский двор, она им развозилась ежедневно по домам. Из своей казны князь Владимир широко раздавал деньги нуждающимся. Организованная помощь не была ограничена Киевом, но постепенно стала охватывать все государство.

Благодаря снисходительности князя Владимира к преступникам, в стране увеличился разбой, и епископам пришлось убеждать великого князя принимать суровые меры против разбойников.

Заботясь о просвещении, князь Владимир открыл в своем дворце школу, в которой учились, кроме его 12 сыновей, киевские юноши и в том числе Иларион, будущий митрополит Киевский. Великий князь Владимир не прекращал сношений с христианским Западом, и когда в Киев прибыл монах Бруно, ехавший для проповеди к печенегам, он встретил его с почетом. С Константинопольским патриархом и Болгарской архиепископией поддерживались дружеские отношения. Из Охрида были присланы богослужебные книги, которые переписывались по приказу великого князя Владимира и рассылались по церквам.

Святой Владимир умер 15 июля 1015 года и был погребен в Успенском Соборе в пределе святой Климента. Русская Церковь почитает его как своего просветителя и именует равноапостольным, а народ прозвал его «красным солнышком» (память 15/28 июля).

Десятинная церковь

Архитектура начала, архитектура, которая открывает историю любой архитектурной традиции - всегда, пожалуй, самая интересная и загадочная ее страница. Откуда пришли мастера, почему заказчику пришло в голову заказать именно это, а не другое - это всегда волнует. Но в истории русской архитектуры это, пожалуй, действительно самая загадочная страница, которая до сих пор содержит много неразгаданных загадок, притом, что последние 100 и даже больше лет истории русской архитектуры - это постоянная попытка разгадать эти загадки. Привлекаются все новые и новые методы: вначале огромный прорыв дала археология, потом очень важную роль сыграла реставрация памятников, затем огромную, решающую роль сыграло изучение строительной техники.

Но мы стоим на пороге каких-то новых технологий. Например, совершенствуется технология датирования строительных растворов, и, может быть, мы скоро получим точные даты множества храмов, о которых нам остается сейчас только гадать, когда они были построены. Но, с другой стороны, ранняя история русской архитектуры имеет четкий момент начала. Это крещение Руси. Как бы ни спорили историки, все равно это около 988 года. Князь Владимир берет Корсунь, Херсон, привозит оттуда трофеи, которые поставит в Киеве у первой построенной им церкви, Десятинной. Эти трофеи будут античными статуями и изображениями коней. Но не менее важны другие трофеи. Это церковная утварь и священники, которых он привезет. И именно для них и строится первый храм на Руси, Десятинная церковь.

К сожалению, этому памятнику не повезло: он погиб очень рано, в монгольское нашествие. Здание сильно пострадало, но, впрочем, дальнейшие раскопки показали, что оно могло рухнуть и раньше, поскольку было построено на самом краю Старокиевской горы, и холм потихонечку стал оползать к Днепру, в здании появились трещины. Мы к этому вопросу еще вернемся. Раскопки начались еще в XIX веке. На этом месте стоял небольшой храмик. И выяснилось, что, по сути, стен храма не осталось, а остались только фундаментные рвы, то есть те выемки в земле, которые были предназначены для размещения храма.

Одна из главных проблем, которая постигла реконструкцию Десятинной церкви, - то, что это было здание крайне сложного плана, как мы можем видеть. Здесь, помимо центрального ядра, в котором угадывается купол, угадываются рукава креста, угловые ячейки, три апсиды, есть еще огромные обстройки. И как реконструировать их? Были ли здесь стены, были ли здесь колонны, где были лестницы на хоры и так далее, - это все оставалось предметом дискуссий очень долгое время.

На следующем кадре мы с вами видим, какое количество реконструкций Десятинной церкви предлагалось в науке. Но подлинное научное изучение ее началось с Михаила Константиновича Каргера, с его послевоенных раскопок, и затем это исследование велось активно до самых последних лет, когда храм был вторично совместно раскопан киевскими и петербургскими коллегами и затем законсервирован. По счастью, странная идея построить на этом месте новый храм, для чего в тело древнего храма нужно было вбить 80 бетонных свай, не была реализована.

Мы видим с вами очень разные варианты реконструкции, которые исходят в общем и целом из одного: из знаний авторов об истории византийской архитектуры, потому что ни у кого из них не было сомнений, что первые мастера, которые пришли на Русь с князем Владимиром, были византийские мастера. Собственно говоря, об этом прямо говорит летопись, которая говорит о приглашении мастеров «от грек», то есть из Византийской империи.

И действительно, несмотря на все тщетные попытки, никакой монументальной каменной архитектуры на Руси в эпоху до Владимира, до крещения Руси, так и не было найдено, хотя мы знаем, что какая-то церковь святого Ильи была. И это понятно, потому что камень - это не тот материал, которого много в окрестностях Киева, я имею в виду камень, удобный для строительства.

А что касается другого материала, из которого и построены, собственно говоря, все ранние русские церкви, о которых мы сегодня будем говорить, - это кирпич или, как точнее, плинфа, о чем я еще подробнее расскажу. Это плод сложной технологии, сложного технологического процесса, для которого надо вначале завезти плинфу, чтобы из нее построить печи для обжига плинфы, потом найти нужную глину, правильным образом ее отощить, и только потом можно наконец получать уже готовую плинфу. Поэтому совершенно естественно, что эта технология была тоже привнесена сюда из Византии.

Реконструкций Десятинной церкви большое количество. Какая же из них правильная? Каждый ученый настаивает на своей. Они исходят не только из византийских памятников, но и из тех памятников, которые потом появляются на Руси через 30, 40 или даже через 70 и 100 лет после Десятинной церкви. Один, самый базовый вариант - это реконструкция церкви на четырех или на шести столпах, которые восходят к собору Киево-Печерской лавры, о котором мы поговорим с вами в следующий раз. Другой вариант ориентируется на Спаса Черниговского и реконструирует храм в виде «купольной базилики». И, наконец, еще один вариант апеллирует к опыту Софии Киевской, следующего кафедрального собора, который возникает в Киеве почти через полстолетия после Десятинной церкви.

Но не так давно петербургский исследователь Петр Леонидович Зыков предложил новую реконструкцию этого храма, которая кажется мне весьма правдоподобной вот по какой причине. Дело в том, что исследователей всегда смущал один вопрос: почему везде мы видим заложенные ленточные фундаменты, кроме как между этой парой восточных опор?

Олег Михайлович Ионесян, петербургский исследователь, даже пытался реконструировать Десятинную церковь как базилику, вещь невиданную и неизвестную на Руси и очень редкую в Византии, и для этого придумывал целую теорию о том, как пришли мастера из Болгарии, потому что Болгария в этот момент достигает пика своего могущества и затем, собственно говоря, в начале XI века как государство гибнет. Но это не дает объяснения: если это была базилика, то тогда не нужна перемычка и между западными столпами.

Реконструкция Петром Леонидовичем Десятинной церкви в виде храма с трехсторонним обходом, где купол опирается на четыре мощных столпа, а между ними стоят пары колонн, объясняет, почему именно здесь, собственно говоря, и не было ленточного фундамента - потому что здесь не надо было ставить колонн. Одновременно, как ни парадоксально, это отвечает и еще на один вопрос: зачем Ярославу Мудрому, сыну Владимира, понадобилось строить другой собор на месте Десятинного? Почему нельзя было перестроить Десятинную церковь, священную, первую церковь русской митрополии?

Как кажется, причиной было то, что при всей грандиозности сооружений, при большом количестве различных галерей (число которых мы точно установить, конечно, не можем), Десятинная церковь сама по себе, то есть, собственно говоря, ее богослужебное пространство, была довольно узкой, довольно тесной и не подходила под те задачи репрезентации, которые ставил перед собой Ярослав в отношении своего нового храма.

Но откуда именно из Византии могли прийти мастера Десятинной церкви? Этот вопрос тоже не очень ясен, но раскопки храма показали, что изначально в его структуре (а галереи и, видимо, хоры на них были пристроены к храму изначально) используются крестчатые столпы, о которых мы уже с вами говорили. Их, по сути, можно представить себе как ядро, к которому с четырех сторон приложены пилястры. Каждый из этих пилястров продолжается дальше выделенной подпружной аркой и опирается на пристенный пилястр с другой стороны.

Этот момент отличает в Византии так называемую восточно-понтийскую архитектурную традицию, то есть традицию юго-востока Черного моря, традицию Абхазии и традицию Херсонеса, Корсуни, откуда, собственно говоря, Владимир и вернулся в Киев крещеным.

Более того, летопись, говоря о строительстве Владимиром церкви (закончил он ее, согласно летописи, в 996 году, хотя некоторые считают, что церковь была освящена только в начале XI века), говорит, что он вручил всю эту церковь почему-то не митрополиту и даже не епископу, а корсунскому попу Анастасу, тому самому, который помог ему взять город. И это несколько удивительно. Почему простой корсунский поп становится первым главой русской церкви? Может быть, это связано именно с Корсунью, с Херсонесом. И не случайно, что херсонесские трофеи, о которых я упоминал, были поставлены именно рядом с Десятинной церковью.

Присутствие князя Владимира в церкви было довольно зримо. В частности, при раскопках храма была найдена плинфа, то есть плоский тонкий кирпич, о котором у нас сегодня еще будет неоднократно речь, с княжеским знаком. В данном случае это трезуб Владимира, одно из древнейших его изображений, наряду с изображениями на вещах, на монетах, в граффити. Таким образом князь помечал, что эта черепица произведена для его постройки.

Но не менее интересна и другая находка черепицы. Здесь мы с вами видим разные фрагменты, которые более или менее собираются в один и демонстрируют греческую надпись, которая, скорее всего, читается как «плинфа Богородицы», то есть плинфа храма Богородицы, и прямо указывает на участие в строительстве этого храма греческих мастеров. Более того, по сути, перед нами первая монументальная надпись на Руси.

Немножко мы знаем об украшении Десятинной церкви, не так много, как хотелось бы, но все равно видно, что Владимир вложил довольно много сил и, самое главное, средств для этой самой монументальной декорации. Перед нами наборный пол в технике так называемой opus sectile , то есть наборная мозаика, сделанная из кусочков полированного камня. Здесь разные сорта мрамора, в том числе кусочки проконесского мрамора, который добывался на острове Проконес в Мраморном море и был крайне популярен в Константинополе. Не факт, конечно, что они привезены с самого Проконеса, - они могли быть привезены из того же Херсонеса, куда проконесский мрамор ввозился. Таким образом, этот пол опять связывает храм с византийской и даже с римской архитектурной традицией.

Более того, здесь мы с вами видим и более сложные варианты пола, очень модные в Византии. Это различные круги, пересекающиеся, переплетающиеся, набранные из таких камней.

То, что Владимир так роскошно украсил этот храм, вполне понятно, поскольку именно здесь он и планировал быть погребенным. Из этого храма происходит саркофаг, который приписывается князю Владимиру.

Подобный саркофаг был у его сына Ярослава. Итак, они хотели лежать в саркофагах, и это очень показательно, потому что в принципе для Византии этого времени уже не характерны такие античные захоронения. Здесь мы видим скорее идею подражания византийским императорам, которые, по древней традиции, погребались в храме Апостолов в Константинополе именно в саркофагах. Правда, саркофагов новых не делали, а преимущественно использовали старые саркофаги, потому что, например, самый главный императорский камень, порфир, добыть уже было невозможно.

Итак, Десятинная церковь становится очень важным вызовом Владимира в смысле идеологическом, в смысле культурном. Он создает новую христианскую державу и хочет показать, что она способна воздвигать довольно монументальные сооружения. В принципе, мы бы могли ожидать, чтобы эту традицию продолжили напрямую его сыновья, однако так не происходит. К сожалению, ничего мы не знаем и о других постройках Владимира. Точнее, мы знаем, что они были, например, церковь в Василеве, его любимой резиденции, но никаких остатков ее нет.

Спасский собор в Чернигове

После смерти Владимира наступает междоусобная война. В этой войне, как мы знаем, гибнут его сыновья Борис и Глеб. На какое-то время князем в Киеве становится Святополк Окаянный, который приходит туда с помощью поляков. В Киеве происходят пожары. Согласно Титмару Мерзебургскому, сгорает в 1017 году некий монастырь Святой Софии, то есть здание, может быть, каменное, но скорее деревянное, которое уже носило такое довольно интересное посвящение, к которому мы еще вернемся.

Наконец, Киев занимает Ярослав. Но Ярослав не может сразу начать спокойное развитие культуры здесь, потому что из Тмутаракани, с Черного моря появляется его брат Мстислав, который захватывает Чернигов, и начинается междоусобная борьба между Ярославом и Мстиславом.

Мстислав побеждает Ярослава в 1024 году, и, наконец, в 1026 году братья примирились и поделили Русь пополам. И вот с этого момента, т.е, по-видимому, с 1026 года, каждый из них начинает строить в своей столице, в Чернигове и в Киеве, соответственно, свой собор, и, видимо, каждый хотел превзойти другого в своем строительстве.

Начнем с Чернигова, с собора Мстислава. Это Спасский собор, который перед вами предстает здесь в виде плана. Темным показано основное здание, а цветом - различные пристройки более позднего времени, которые, впрочем, сейчас не сохранились и известны только по археологическим раскопкам. Довольно большое монументальное здание имеет, однако, интересный план «купольной базилики», некогда очень важный для Византии, - вспомним, что и Святая София, главный храм Византийской империи, в конце концов - это «купольная базилика», - но для IX–XI веков уже, конечно, крайне архаичный и почти позабытый. Только где-то на окраине, в провинции вдруг возникают такие вот «купольные базилики». И, по сути, черниговская «купольная базилика» - последний представитель этого типа в византийской архитектуре.

Но даже и как «купольная базилика» храм был построен очень своеобразно. Во-первых, хоры у него деревянные, то есть это деревянный настил, а не каменные своды, а во-вторых, эти хоры не доходят до конца боковых ячеек, как это было в Византии, делая их двухэтажными полностью, но обрываются у восточных столпов. Эту странность непонятно, чем объяснить, - возможно, не очень высоким уровнем работы мастеров.

Но есть и другое объяснение. Дело в том, что из летописи мы знаем, что храм не был достроен Мстиславом. Когда Мстислав умер, храм стоял на такую высоту, говорит летописец, как человек сидит на коне с поднятой рукою. Сколько это может быть? Ну три метра, чуть больше, но вряд ли сильно. То есть стены храма уже начали строить, план его был заложен, но кто и когда его достроил? Скорее всего, его достроил Ярослав, потому что, как мы с вами увидим, в технике строительства этого храма есть много общих черт с постройками Ярослава. Храм, как и большинство храмов на Руси и особенно на Украине, подвергся затем переделке, а после переделки в эпоху барокко - реставрации. Поэтому, когда мы смотрим на эти храмы, очень трудно бывает с первого взгляда вычленить, что в них древнее, а что нет. Но на самом деле основа этого храма, несомненно, древняя.

Особенно понятно это становится на раскрытых реставраторами участках, где мы с вами видим элементы декорации. В общем и целом, здания первого этапа русской архитектуры, до середины XI века, украшены почти всегда плоскими, сложнопрофилированными двухступенчатыми нишами. Этот тип декорации Владимир Валентинович Седов называет первой системой декорации русских храмов. Действительно, мы ее встречаем практически во всех них, хотя их и сохранилось и не так много.

Но не менее интересны и другие моменты. Если принцип разделки фасадов плоскими нишами скорее столичный, константинопольский, хотя на русских памятниках он меньше отвечает тектонике зданий, чем мы видим это в Константинополе, то узоры из кирпича, как мы видим здесь: сложный меандр и использование каменно-кирпичной кладки, причем с необработанным камнем, - это признак скорее византийской провинциальной архитектуры. Мы видим с вами, что необработанные камни вставлены в кирпичную раму, которая затем еще закрыта раствором и размечена, как будто под кирпич, - словно это какие-то драгоценности в оправе. Такая техника называется cloisonné, по аналогии с византийской перегородчатой эмалью: она очень часто встречается в Греции и является характеристной для так называемой элладской школы греческой архитектуры. Впрочем, мы должны с вами помнить, что мастера из провинции, из той же элладской школы, могли работать в Византии и на императорских заказах, в частности, на знаменитом монастыре Неа Мони на острове Хиос. И здесь мы с вами тоже видим такое соединение столичного и провинциального.

Еще одна очень интересная черта в кладке собора - это сложнопрофилированные пучковые лопатки. Мы видим и прямоугольные уступы, и ромбовидные, и полукруглые, которые собираются в такие пучки. Нам больше эта архитектура знакома по западу, по готической архитектуре. В Византии же она встречается крайне редко.

Но очень интересно, что практически одновременно с этим собором строятся постройки императора Константина Мономаха, в частности, его любимый храм Святого Георгия в Манганах в Константинополе, который он любил так, что перестраивал два раза. Каждый раз ему казалось, что храм слишком маленький и недостаточно красивый. И в раскопках этого храма мы находим очень похожий профиль. То есть мы видим, что, по-видимому, те мастера, которые работали на Константина Мономаха, пусть это частично были и провинциальные греческие мастера, приехали сюда на Русь и работали уже по крайней мере на достройке этого храма.

Что же касается нижней части, фундаментов этого храма и первых трех метров стен, которые относятся к эпохе Мстислава, они сложены, несомненно, в другой технике, но найти родину этих мастеров довольно сложно. Олег Михайлович Иоанесян искал их на Кавказе, но те примеры, которые он там приводит, мало похожи на эту самую черниговскую кладку. Поэтому мы разводим руками и говорим, что загадки еще остаются.

Если мы зайдем внутрь храма и отвлечемся на секунду от позднего иконостаса, который немножко мешает нам воспринимать интерьер (потому что, напомню, византийская и древнерусская алтарная преграда была невысокой и не закрывала конху, что мы с вами еще увидим в Софии Киевской), то надо обратить внимание в интерьере на этот основной принцип купольной базилики: на пары колонн и, соответственно, арки между ними в двух ярусах, первом и втором. Только за ними прячутся, напомню, не каменные своды, а деревянные хоры. В купольной базилике ощущение лонгитудинальности, ощущение векторности, ощущение движения от входа к апсиде намного сильнее, чем в крестово-купольной постройке.

Но если мы приглядимся внимательнее к деталям, мы увидим странную вещь. Сейчас эти столпы сложены из кирпича, однако это укрепление столпов, потому что внутри них скрываются, как ни поразительно, мраморные колонны и мраморные капители. Откуда их привезли - загадка. Дело в том, что в главной постройке Ярослава, в Софии Киевской, как мы увидим, никаких колонн, никаких столь мощных, несущих мраморных деталей нет - там есть лишь маленькие мраморные детали. Может быть, Мстислав заранее привез их из Тмутаракани, из византийской Таматархи, с Таманского полуострова, где он правил. По крайней мере, храм в самой Тмутаракани, который, по-видимому, заказал Мстислав, стоял именно на этих самых колоннах.

Но общее ощущение интерьера здесь все-таки очень четко средневизантийское. Несмотря на архаичность купольной базилики мы видим, что это архитектура уже нового периода.

София Киевская

Еще большую загадку представляет для нас София Киевская. В Софии Киевской заложен какой-то очень странный план, точнее очень странная идея плана, так что ученые долго и мучительно разгадывали, а что же может все-таки означать этот загадочный план. Толкования здесь были очень разные, начиная от весьма практических до крайне символических.

Одной из особенностей этого храма является наличие тринадцати куполов. Тринадцать куполов - вещь невиданная в византийской архитектуре. Максимально, что мы с вами видим в храмах Константинополя, - это пять куполов. Тринадцать куполов уже довольно давно толковались совершенно очевидно: центральный купол - это Христос, а двенадцать малых - двенадцать апостолов, четыре евангелиста и так далее.

И вот один из исследователей, Армен Юрьевич Казарян, даже выдвинул гипотезу, что такой странный план храма специально был создан, чтобы разместить на нем тринадцать куполов. Но мне кажется, в таком случае получается, что хвост виляет собакой. Если мы приглядимся к тем местам, на которых стоят эти купола, мы увидим, что галереи, изначально пристроенные к храму (а в этом сомнений нет), закрывали практически полностью боковой свет на хорах храма. А хоры храма были очень важны, потому что это место, крайне значимое для заказчика.

В Софии Константинопольской на хорах стояла императрица и находился патриархат. В Софии Киевской мы видим с вами на уровне между первым ярусом и хорами фреску с изображением семьи Ярослава, которая сходится к центру, и вполне вероятно, что Ярослав стоял на том месте на хорах, где в Константинополе находилась императрица, напротив алтаря.

Поэтому освещенность хор была очень важным вопросом. Но как их осветить, если бокового света нет? И тогда единственным вариантом остается размещение световых куполов над этими ячейками. Как кажется, этот ответ представляется более правдоподобным.

Но почему все же такой странный план у этого храма? Огромное количество крестчатых опор на довольно большом пространстве, между которыми стоят местами небольшие столпы. Почему невозможно было создать другое пространство? К сожалению, мы должны признать, что средневизантийская архитектура в качестве уступала ранневизантийской. Она не могла создавать уже таких больших купольных пространств, каким была София Константинопольская. Если в средневизантийское время требовалось построить большой храм, а требовалось это очень редко, потому что византийцы обладали большим количеством очень крупных храмов и в них не нуждались, так вот, в такой ситуации византийцы пользовались методом, который исследователь византийской архитектуры Роберт Оустерхаут назвал термином «метод умножения ячеек». Вы просто добавляете еще и еще ячейки к существующим, т.е. вы берете какой-то план за основу и начинаете его развивать.

Но какой же план был взят за основу Софии Киевской? Некоторые исследователи пытались найти ему параллели либо в каких-то отдаленных областях, в таких, например, как Болгария или Абхазия, и то непрямые, либо прототипы в ранневизантийской архитектуре. Как мы вот здесь видим, ядро Софии Киевской похоже на храм Богородицы в Мейфаркине в Северной Месопотамии (совр. юго-восточная Турция), хотя ни дата, ни происхождение этого храма не ясны.

Но, как кажется, идея Оустерхаута про умножение ячеек нам станет понятнее, если мы взглянем пристальнее на византийские образцы. Мы с вами видим, как простой тип октагона на тромпах в Неа Мони путем добавления ячеек усложняется и превращается в сложный тип, который и представлен в таких храмах, как Осиос Лукас в Фокиде или Сотир Ликодиму в Афинах.

В этом смысле, если мы на секунду вернемся к плану Десятинной церкви и посмотрим на него в реконструкции Зыкова, то мы увидим, что София Киевская представляет собой умножение ячеек этого самого ядра Десятинной церкви, храма с трехсторонним обходом, только с добавлением дополнительных ячеек и, соответственно, отодвижением пар столпов из-под купола чуть дальше. И тогда становится понятно, что можно было сравнивать храм Ярослава с храмом Владимира в пользу храма Ярослава.

Посмотрим на некоторые особенности Софии Киевской. Храм тоже, как говорят историки архитектуры, «обарочен», то есть превращен в шедевр эпохи барокко - украинского барокко. Но на тех местах, где фасады раскрыты, мы с вами можем довольно многое увидеть.

Во-первых, мы видим те же технические приемы, какие видели и на Спасе Черниговском. Мы видим эту фигурную кладку, кладку cloisonné, то есть мы можем сказать, эти храмы строили одни и те же мастера.

Но в Софии Киевской, конечно, пожалуй, из всех древнерусских церквей самое впечатляющее внутреннее пространство. Это впечатление складывается даже не столько из-за размеров храма, поскольку он не выглядит большим, а выглядит, наоборот, как множество небольших ячеек, а это величие складывается из декорации, потому что это единственный древнерусский храм, где в таком объеме была применена мозаика. Был еще Михайловский Златоверхий собор в Киеве, который был в 1930-е годы разрушен, но нигде, кроме Софии, нет в таком количестве не только мозаик, но и мраморов. Если мы войдем с вами в алтарь, то увидим внизу мраморы, а наверху мозаики.

Если мы с вами посмотрим под купол на подпружные арки, они все в мозаиках. И по странному контрасту, на остальных стенах храма просто фрески, ни мрамора, ни мозаики. Причина понятна: финансовые ресурсы князя были не бесконечны, а храм хотелось построить в какое-то обозримое время. Летопись говорит, что храм был построен в 1037 году, и, по-видимому, это так, потому что на фреске лестничной башни, то есть самого дальнего угла храма, мы находим греческое граффито 1038-39 годов. Будем считать, что 1037 год - это год окончания строительства храма.

Но даже в тех частях, которые были украшены мозаиками и мраморами, мы видим, что принцип их распределения совсем не константинопольский. В Софии Киевской мы видим мрамор только в самой нижней части, у синтрона для священнослужителей.

А выше, на плоских стенах и в конхе, идет мозаика, причем изображение Богородицы переламывается, когда переходит с конхи на плоские стены.

Если же мы посмотрим с вами на византийский принцип декораций, то увидим, что все плоские стены покрываются мрамором, а своды - мозаикой, как мы видим это практически в современнике Софии Киевской, кафоликоне монастыря Осиос Лукас в Фокиде. Таким образом, даже при использовании самых дорогих материалов и работе греческих мастеров сам принцип размещения этих драгоценных материалов в Софии Киевской был не византийским.

Тем более, что если мы посмотрим на структуру здания, то увидим, что первый карниз, который разделяет уровень хор, есть. Он здесь отмечен плитами овручского периферита, а второй карниз, который должен находиться под большими подпружными арками, в Святой Софии полностью отсутствует. Получается как бы такой полустоличный, полупровинциальный по архитектуре памятник.

Ярослав для украшения храма добыл все, что можно было. И, в частности, мы с вами видим мраморные капители, но в отличие от Спаса Черниговского, здесь они использовались, по-видимому, для алтарной преграды или для кивория храма, но не для конструктивных его частей.

Очень интересный и показательный пример - использование поливной плитки для пола, которое было, конечно, известно и в Константинополе. Конечно, это все придумали византийцы (хотя открыто это было не так давно), но использовалось оно массово в тех местах, которые не могли себе позволить настоящий мраморный пол, например, в Болгарии - в Первом Болгарском царстве. И Русь идет похожим путем.

Другие постройки Ярослава в Киеве. Золотые ворота

В той же статье 1037 года наряду со Святой Софией упоминаются и другие храмы Ярослава. Часть из этих храмов имеет явно ктиторские посвящения. Это храм святой Ирины, в честь его жены Ингигерды, в крещении Ирины, и храм святого Георгия, в честь небесного покровителя самого Ярослава. Посвящение святой Софии тоже довольно прозрачно и понятно. Это явная отсылка к Константинополю, явная попытка создать собор по образцу Софии Константинопольской.

Несколько загадочно в этом смысле выглядит посвящение первого русского храма, Десятинного храма, Богородице. Дело в том, что в Византии в это время крупные соборы не очень посвящались Богородице. Это было скорее исключение, чем правило. Может быть, в Корсуни главный собор был посвящен Богородице или тот храм, в котором Владимир крестился в Корсуни, был посвящен Богородице, - остается только гадать.

Наряду с храмами Ирины и Георгия возникают другие. Про часть этих храмов мы, к сожалению, просто не можем сказать, что это за храмы. Иногда их соотносят с храмами Ярослава, упоминаемыми в летописи, а иногда нет, но в тех постройках, которые прослеживаются археологически: храме на Владимирской улице (перед нами) и храме на так называемой митрополичьей усадьбе, мы видим сложные структуры. Мы видим, что сложное многостолпное ядро Софии Киевской продолжало воспроизводиться, пусть в более скромных размерах, уже без галерей, и в этих храмах.

И еще важно отметить, что крестчатый столп, который стал основой русской архитектуры, начиная с Десятинной церкви, был повторен не только в Софии Киевской, но и в других постройках Ярослава. И это не значит, что это строили те же мастера, что строили Десятинную церковь, пришедшие из того же центра. Это значит, что данный конструктивный принцип на Руси, где он должен был заменить мраморные колонны (во-первых, потому что колонн было не достать, а во-вторых, потому что крестчатый столп позволял перекрыть намного большие пространства), становится базовым для русской архитектуры.

В той же статье упоминается еще одна постройка Ярослава. Это церковь на Золотых воротах. Собственно говоря, она упоминается самой первой после Софии. Сказано, что после Софии он заложил Золотые ворота. То, что мы сейчас видим, это позднесоветская реконструкция, к сожалению, неудачная, хотя к моменту этой реконструкции почти до десяти метров поднимались стены ворот, хотя это были, конечно, в основном проем и их нижняя часть. О формах храма нам остается только догадываться. Иногда их реконструируют по тому, как выглядел храм на Золотых воротах Владимира, хотя, как кажется, точнее было бы реконструировать его по храму, который был над воротами Киево-Печерской лавры, потому что Афанасий Кальнофойский прямо говорит, что у них общие фасады, то есть одинаковый вид.

Сама идея Золотых ворот, понятно, приходит из Константинополя с их знаменитыми Золотыми воротами, по сути, триумфальной аркой императора Феодосия. А вот идея храма над воротами, храма, которого не было на Золотых воротах, приходит от ворот императорского дворца Халки в Константинополе. Халки - это значит «бронзовый», бронзовые ворота, главный парадный въезд во дворец, на котором был изображен образ Христа, замазанный иконоборцами и потом снова открытый. Вначале император Роман Лакапин строит на этих воротах маленький храм, а потом император Иоанн Цимисхий в 971 году, то есть незадолго до крещения Руси, строит здесь большой храм. Причем этот храм должен был стать одновременно и его усыпальницей, и храмом-реликварием, потому что он вложил туда реликвии Христа, которые привез из своего похода на восток. Такие храмы, обладавшие важными образами Христа и важными реликвиями, должны были как бы оберегать дворец от всякой нечисти, которая может туда попасть, не давая ей пройти через ворота. По-видимому, такую же роль играли и Золотые ворота в городе Ярослава, в Киеве.

София Новгородская

Но к эпохе Ярослава относится еще одна интересная постройка, но уже не в Киеве. Мы говорили о том, что он достроил, по-видимому, собор в Чернигове, но до Киева, надо помнить, он был князем в Новгороде и город этот любил. Новгородцы помогли ему в конце концов добиться великого княжения, и Ярослав направляет туда мастеров. По-видимому, отчасти это те же мастера, которые строили Софию Киевскую. Это никогда не бывают абсолютно те же мастера, потому что при больших проектах мастера всегда немного различаются: состав артели меняется, включаются новые люди, какие-то старые уходят и тд.

Так вот, Ярослав отправляет мастеров к своему сыну в Новгород, чтобы тоже построить там Святую Софию. София Новгородская - это уменьшенная копия Софии Киевской. Раньше с ними как третий памятник сопоставляли очень похожую на Софию Новгородскую Софию в Полоцке, однако в последнее время было высказано довольно убедительное предположение о том, что София Полоцкая - это постройка не середины XI века, как считалось раньше, а конца XI века. Это было предположение высказано Евгением Николаевичем Торшиным по строительной технике, и поэтому мы ее рассмотрим с вами на следующей лекции, а сейчас поговорим про Софию Новгородскую.

Ядро то же, что в Софии Киевской, скажете вы. Вроде бы практически различий нет: тоже пять условных нефов, тоже, так сказать, с запада два поперечных нефа. Но если мы приглядимся внимательнее к деталям, а, как всегда, известно, кто в них кроется, то мы увидим здесь с вами некоторую разницу. Если в Софии Киевской пять апсид, что давало возможность сделать при желании пять алтарей, то здесь апсид только три, а боковые «нефы» заканчиваются, по сути, ничем - прямой стеной. Если в Софии Киевской между столпами стоят пары колонн, с трех сторон, то в Софии Новгородской стоит всего одна колонка. Это колонка, которая разбивает линию входа, которую приходится обходить, которую нельзя пройти насквозь, делает этот памятник в каком-то смысле чуть более провинциальным.

Впрочем, общее впечатление интерьера в Святой Софии Новгородской близко к Киеву. Здесь мы видим тот же мощный карниз в основании хор, но столпы, как было сказано, уже одинарные и, соответственно, арки здесь парные. Хоры Софии Новгородской предназначались, очевидно, тоже для князя, но одновременно и для новгородского владыки, епископа или архиепископа (тут у ученых идут споры). И не случайно, что в Новгороде, который очень быстро приобретает особый статус, статус, по сути, города-республики, который лишь приглашает князей для военных и других нужд, Софийский собор становится не только символом города, - как новгородцы говорят: «Умрем за Святую Софию», - но именно архиепископским собором, в то время как уже довольно быстро князь вынужден будет на другой стороне Волхова построить себе другой собор, в чем-то, так сказать, противоположный Святой Софии.

Наконец, если посмотреть снаружи на архитектуру Софии Новгородской, то мы с вами увидим наряду со знакомыми нам вещами некоторые удивительные черты. Во-первых, глав здесь значительно меньше, чем в Киеве. Во-вторых, с фасадов максимально исчезают ниши: их значительно меньше, чем в Киеве. Но появляется и новая черта - щипцы, двускатные перекрытия вместо позакомарного, привычного нам по памятникам Южной Руси. И главное, что за ними действительно скрываются своды другой формы, так что некоторые считают это признаком западного, романского влияния. Точного ответа, почему, у нас нет, но очень важно, что от Софии Новгородской начнется линия архитектуры Новгорода, который практически до XVI века будет очень важным центром русской архитектуры.

Подводя итог сегодняшнему нашему разговору об архитектуре от Владимира и до Ярослава, надо сказать, что все самые крупные храмы Руси были построены в этот момент. И это естественно, потому что Русь, новые ее города и епископства нуждались в новых храмах: Киев, Чернигов, Новгород. Эти храмы отражали мощь единого Русского государства, ресурсы, которые были у его князя, контролировавшего огромную, богатую территорию, богатую в том числе благодаря торговому пути из варяг в греки и из варяг в арабы. И эта архитектура, в общем и целом, по сути своей, еще византийская, но в ней начинают проступать новые черты, не очень известные Византии, которые затем будут все более и более усиливаться, составляя основу новой русской архитектуры. Однако она не прекратит взаимодействовать с архитектурой византийской благодаря все новым и новым приходам византийских мастеров.

Литература

1. Комеч А. И. Древнерусское зодчество конца X - начала XII вв. М., 1987.
2. История русского искусства. Т. 1. М., 2007.
3. Раппопорт П.А. Зодчество Древней Руси. Л., 1986.
4. Раппопорт П.А. Русская архитектура X-XIII веков: Каталог памятников. Л., 1982.
5. Виноградов А. Ю. Св. София Киевская в контексте византийской архитектуры 2 четв. XI в. // Храм i люди. Збiрка статей до 90-рiччя з дня народження С. О. Висоцького. К., 2013. С. 66-80.

Церковь в древней Руси.

По поводу принятия христианства на Руси написано множество исследований, в основе которых лежат как древнерусские летописи, так и иностранные источники. В многочисленных работах отечественных и зарубежных исследователей показан тот сложнейший процесс утверждения христианства на Руси, начатый задолго до Владимира Святого. Однако государственной религией православное христианство стало только в результате принятие Владимиром некоторое политического решения об официальном крещении Руси, положившее начало его административным реформам.

Однако, новая епархия стала составной частью константинопольского патриархата. А поскольку свои клерикальные кадры появились значительно позже, все первые епископы и даже священники были греками. Благо их в Византии было великое множество. Одних только епископов до 6000! Вот эти «излишки» и хлынули на Русь, на новые русские хлеба. Они назначались и управлялись из Византии константинопольским патриархом. Источники свидетельствуют, что за все время существования киевского княжества митрополитами было всего два русских: Илларион при Ярославе Мудром (1051 год) и Клим при Изяславе (1148 год). Константинопольский патриарх мог даже присылать епископов без согласования с митрополитом. И, конечно же, тщательно следил за своевременным поступлением платежей, источниками которых были прямые сборы прихожан, доходы от церковного суда и монастыри.

Возникновение первой митрополии в Киевской Руси произошло в IX веке. Никоновская летопись сообщает о деятельности митрополита Михаила Сирина, назначенного на Русь константинопольским патриархом Фотием в 862 году. Во всяком случае, ряд историков считает, что Византии не было нужды создавать митрополию после крещения Владимира. Некоторые из них выдвигают гипотезу о том, что митрополия находилась не в Киеве, а в Переяславле. Митрополит того периода Леон имел титул «Леон митрополит Русский Переяславский». Предполагается, что митрополитом во время крещения Руси был Иоанн, с кем у Владимира, видимо, были испорчены отношения в результате его предыдущей политики антихристианского террора. Первым же митрополитом после акта крещения Руси, не вызывающим сомнения в реальности, был грек Феопемпт.

Структура византийской церкви была такова, что наличие митрополии давало право создавать епископии. Во времена Владимира и Ярослава епископии были созданы во всех крупных административных центрах: Новгороде, Белгороде, Полоцке, Чернигове, Переяславле. По мере колонизации новых территорий появлялись новые епископии. В Ростовской земле епископия была создана для ускорения процесса вовлечения в орбиту влияния государства и церкви местных жителей: славянского и финского происхождения. В Галиче, Смоленске, Рязани епископии появились на протяжении XI-XIII веков.

После смерти Ярослава Мудрого, как мы помним, возник триумвират князей: Изяслав в Киеве, Святослав в Чернигове и Всеволод в Переяславле. Начало феодальной раздробленности единого государства было подкреплено созданием двух новых митрополий: в Чернигове и Переяславле. Влияние новых митрополий было огромным. Черниговская епархия, например, охватывала пространство от Чернигова на западе до Рязани и Мурома на северо-востоке. Появление новых митрополий было связано, видимо, с очень тесными отношениями Всеволода с Византией: он был женат на дочери византийского императора.

Но после того, как Всеволод стал киевским князем, он добился объединения церковного руководства во главе с киевским митрополитом. Попытка Андрея Боголюбского в 60-х годах XII века создать митрополию в Суздале не увенчалась успехом. Византийский император и константинопольский патриарх не одобрили намерений князя Андрея, понимавших, что эта акция может вывести часть церковной иерархии из-под подчинения Константинополю. Только в Новгороде было разрешено создать архиепископию, которая добилась права избирать иерархов на месте, а не по назначению из Киева.

Роль церкви на разных этапах ее становления была различной. В первые десятилетия своего существования, когда церковь еще не обладала своей собственностью и средствами, она в значительной степени зависела от княжеской политики. Так судебные права были предоставлены церкви княжеской властью. Богатство монастырей имело своим происхождением веру православных в то, что молитва монахов за спасение души сильнее, чем добрые дела умершего христианина. Поэтому каждый состоятельный человек старался спасти свою душу, делая вклады землей или деньгами в существующие монастыри, или даже основывая их. Когда церковь получила свои источники доходов, ее зависимость от светской власти ослабла.

И тем не менее наличие единого управления церковью с центром в Киеве позволяло церкви не только противостоять центробежным силам княжеских распрей, но и оказывать определяющее влияние на формирование единого общественного сознания, письменности, литературы, художественного творчества, культуры вообще. Церковь взяла на себя судебное разрешение множества гражданских дел, связанных с семейными отношениями. Более того, как это не покажется странным, церковь расширила свои права на такой специфический институт, как служба мер весов.

Конечно, как правило, епископы отстаивали интересы своих удельных князей, однако киевский митрополит старался влиять на разрешение межкняжеских конфликтов. Каждое достижение мирного согласия сопровождалось крестным целованием. Однако, влияние иерархов церкви не всегда было определяющим. Так участие духовенства в созванном Ярославом Осмомыслом соборе не стало препятствием передачи власти после смерти Ярослава Владимиру, а не Олегу.

Таким образом, мы видим, что в отличие от удельного порядка княжения в Киевской Руси, церковная организация была единой, подчиненной киевскому митрополиту. И в этом отношении вплоть до монголо-татарского разгрома структура церкви не менялась. Называть эту церковь украинской или российской может только человек, испытывающий комплекс национальной неполноценности и стремящийся любыми путями доказать преимущества своей нации задним числом и путем фантазий. Более того, как будет видно в дальнейшем, даже в польский период различие проходило в большей степени не по национальности, а по вероисповеданию. В этот период православная церковь стала бастионом, предотвратившим полное растворение украинцев (это уже XV-XVI век) в польской среде.

Единая культура Древней Руси.

Даже по современным масштабам территория Киевской Руси огромна. Трудно даже представить себе как передвигались по таким необъятным просторам дружины киевских князей и торговый люд. И тем не менее разбросанные на таком огромном расстоянии друг от друга города и веси были объединены единой верой и единой культурой. Из всего многообразия культурных связей рассмотрим только архитектуру. Заметим, что храмовая архитектура пришла на Русь из Византии, то есть первые зодчие были греками, и по этой причине первые храмы представляли собой последние архитектурные достижения восточного православия. Классической храмовой конструкцией на всей территории северной и южной Руси стала так называемая крестово-купольная композиция, представляющая собой остов здания в виде куба, расчлененного 4 столбами (греческий крест), на котором покоится центральный световой барабан.

Конечно, русские мастера внесли в храмовую архитектуру элементы, свойственные их видению, соответствующие природе Руси, строительным технологиям того периода. На протяжении двух-трех десятилетий XI века в Киеве, Новгороде и Полоцке были построены близкие по своему строению и одноименные соборы святой Софии. София Киевская имела 13 куполов, Новгородская – 5 и Полоцкая — 7. Появление трех однотипных и одноименных храмов знаменовали политическое и культурное единство Руси. Вообще, наличие величественных храмов было для князей своего рода визитной карточкой, свидетельством богатства и силы. Князья соперничали не только на поле боя, но и в строительстве храмов, в изготовлении символов княжеской власти из серебра и золота.

В рамках публикуемой работы нет возможности подробно останавливаться на сравнении особенностей возводимых соборов и церквей. Отметим только главное. Практически весь XI век на всей территории Руси высились, устремленные ввысь православные храмы, подчеркивающие идею единения государства Владимира, Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха. Но, начиная с конца XI века, в период разгара междоусобных войн, в архитектурном стиле сформировались два направления. С одной стороны князья и зодчие стремились вернуться к формам, напоминающим о величии и силе времен Ярослава, а с другой – к формам, демонстрирующим оригинальность замысла. Иными словами шла борьба между политическим и творческим началом в храмовой архитектуре. Не случайно Всеволод Большое гнездо начал в 1185 году перестраивать (после пожара) одноглавый Успенский таким образом, чтобы он напоминал митрополичий собор времен Ярослава Мудрого.

Каждая тема времен Киевской Руси – неисчерпаема. Мы оставляем за рамками рассмотрения такие важные составляющие культуры как древнерусская литература, философия, бытовая письменность и многие другие. Оставляем также такую важную тему как двуеверие, то есть причудливое и, вне сомнения, оригинальное для каждой местности, сочетание заимствованного христианского мировоззрения и укоренившихся традиций язычества.

С момента своего создания Русская православная церковь стала рассматриваться как часть Вселенской, константинопольской. Желая контролировать политику Киевского княжества, Византия, точнее, константинопольский патриарх, ставил главу Русской церкви — митрополита. Однако русская внешняя политика сохраняла свою независимость благодаря упорству первых князей. Ярослав Мудрый первым назначил митрополитом русского священника Иллариона, чем поставил точку в споре с греками.

В древнерусском государстве Церковь богатела быстрее (за счет десятины и экономической деятельности монастырей), чем великие князья, поскольку борьба за власть обходила ее стороной, разрушения материальных ценностей не было даже в позднейшие годы монголо-татарского нашествия.

Христианская мораль внесла свои коррективы в политическую жизнь: отношения господства и подчинения стали рассматриваться как правильные и богоугодные, а Церковь получала место гаранта и арбитра в политической реальности. Племенной сепаратизм и вольности пресекались. Одна вера и один правитель всей Руси — вот формула новой религии.

Огромный вклад внесла Церковь в культуру древнерусского общества: появились первые священные книги; братья-монахиКирилл и Мефодий из Болгарии создали славянскую азбуку. Среди населения киевского княжества выросло число грамотных.

Если князь Владимир Святославович не умел читать, то его сын Ярослав сам мог насладиться творчеством древнегреческих поэтов.

Для славян, живших по законам языческого мира, христианские нормы казались необычными: «Неубий», «Неукради» — и формировали новый образец поведения. Христианство предоставило возможность всем славянам почувствовать себя подданными одной страны, которых объединяют одна религия, язык и духовные отцы.

Международный авторитет Киевского княжества возрос: с русскими князьями, как с равными, пожелали породниться королевские дома Европы. Дочери Ярослава Мудрого стали супругами французского, венгерского и норвежского королей, а сам он был женат на норвежской принцессе Ингиггрд.

Август Юльевич Давидов

1.3 Научно-организационная деятельность

В 1863 году Давидов был избран на должность декана физико-математического факультета и занимал её до 1873 года, второй раз на эту должность он был избран в 1878 году и занимал её до 1880 года. Также в разные годы он занимал посты вице-президента…

3. Место белого движения в общем противо-большевистском потоке и его организационная структура

Белое движение — причины, сущность, этапы развития в годы гражданской войны

3. Место белого движения в общем противобольшевистском потоке и его организационная структура

В целом можно выделить четыре наиболее боеспособных группы: 1) войска бывших союзников по первой мировой войне вместе с чехословацким корпусом, поднявшим восстание против большевиков летом 1918 г.; 2) казачество; 3) армии…

Военные реформы Петра І

10. Организационная структура армии

Петр I успешно провел преобразование всей армии. Регулярное войско получило четкую систему организации, которая была закреплена Воинским Уставом 1716 года. Армия Государства Российского состояла из трех родов войск: · Пехота, · Кавалерия…

Госкино СССР (1963-1991 гг.)

1.2 Организационная структура

Госкино СССР осуществляло руководство через государственные комитеты союзных республик по кинематографии и управляло предприятиями, организациями и учреждениями союзного подчинения напрямую или через создаваемые им органы…

Западноевропейский вариант средневекового общественного устройства

«Оппоненты» церкви

Однако духовная жизнь Западной Европы, разуме-ется, не исчерпывалась только христианством. Духов-ная культура, созданная в средние века, поражает многослойностью и разнообразием…

Институциональная основа эмигрантских студенческих союзов в 1920-1930-е гг.

Раздел.2. Организационная структура и система управления студенческих организаций

В 1920-1930-е годы наряду с институциональной базой российских студенческих обществ и союзов формируется и их организационная структура и система управления…

Народная воля. Возникновение, участники, деятельность. Оценки в исторической литературе

2. Организационная работа партии «Народная Воля»

2.1 Реформы церкви

Приняв на себя огромную власть, Никон поставил основной своей целью реформировать русскую церковь, вернуть ее на путь апостольского служения, поставить духовную власть над светской.}